38-летнюю Викторию Трегубенко, педагога с солидным стажем, мать двоих детей, с 2010 года возглавлявшую краевой Союз деловых женщин, в марте утвердили на посту уполномоченного по правам ребенка в Хабаровском крае. За этот короткий срок новый омбудсмен уже отметилась в СМИ знаковыми высказываниями - по поддержке запрета регистрации в соцсетях детей до 14 лет, а также тем, что нашему региону сейчас внедрять систему «бэби-боксов» для оставленных младенцев не надо. Но в нашем разговоре мы эти темы затрагивать не стали.
- Виктория Владимировна, некоторые считают, если вся система взаимодействия общества с властью отлажена, то омбудсмены вообще не нужны. А Вы как думаете - зачем нужен детский омбудсмен?
- Уполномоченный защищает интересы всех детей края. Наша структура - это такая крайняя мера, к которой может прибегнуть попечитель, представитель или сам ребенок. Несмотря на то, что у нас все ведомства работают успешно, есть еще те, кто не знает, куда обратиться в той или иной ситуации, и тогда на помощь приходит омбудсмен. По большому счету наши юристы консультируют граждан по защите прав и интересов детей от 0 до 18 лет.
- Если ребенок пришел со школы и пожаловался на насилие со стороны учителей по отношению к нему или кому-то другому из учеников, какие меры, по вашему мнению, надо предпринять? И надо ли?
- В первую очередь, надо успокоиться и попытаться разобраться в случившемся. Детям свойственно как преувеличивать, так и преуменьшать. Как правило, все решается на месте. Сначала с самим предполагаемым виновником. Если вопрос не решается, идите в администрацию учреждения. Если и там не помогли, то в соответствующее ведомство. И уже в крайнем случае - к нам.
- Наш край считается одним из лидеров в стране по внедрению инклюзивного образования. Но наши читатели указывают, что проблемы инклюзивного образования не только в организации доступной среды, но и подготовке педагогического состава учебного учреждения. Есть ли у вас такие сигналы и как решать эту проблему?
- Сигналов по поводу непрофессионализма у нас нет. Сегодня такой проблемы на территории края не существует. Все дети, которые нуждаются в особом педагогическим составе, этим обеспечены. Последний конкурс среди педагогов показал, что учителей коррекционного направления у нас в крае более чем достаточно.
- А вопрос социализации ребенка?
- Это не вопрос. Дети принимают участие в жизни школы в силу своих возможностей. Их занимают в различных мероприятиях. Ни один ребенок не остается в забвении - одноклассники ходят к нему в гости.
- К вам часто обращаются с проблемами в области образования?
- Нет. Вообще у них есть свои профильные учреждения. Чаще всего за консультацией приходят родители после развода, когда не могут между собой договориться, или алименты взыскать. Звонят и по факту жестокого обращения с детьми, если это услышали соседи. Но, опять-таки, когда устанавливается факт, мы обращаемся в ту же опеку, и они уже решают этот вопрос.
На самом деле иногда достаточно слова. Когда нерадивому родителю укажут на его поведение со своим ребенком, он уже может задуматься. Это же веками сложено и порушить все в один день невозможно. Это хорошо, что у нас такие мощные традиции и семейные ценности, которые большинство семей поддерживают.
- В наших семейных ценностях ничего плохого в том, чтобы дать ребенку подзатыльник за провинность - нет. С недавних пор нам стали указывать на то, что это плохо. К вам с такими случаями приходят?
- Последние изменения в законодательстве трактуются всеми в свою сторону. Но тем не менее Алексея Пешкова дед один раз научил, положив поперек лавки. Сегодня эта нормой не должно быть в принципе. Мы в современном обществе перешли на другой уровень общения. Родители с детьми общаются через гаджеты, через социальные сети. И очень редко общаются воочию. Поэтому лучше в доверительной беседе обсуждать, что нам не нравится и что нас беспокоит. Это все-таки доходит быстрее, чем оплеуха. Меры физического воздействия ничего хорошего за собой не повлекут. Только ожесточение! Это же крайняя мера, когда родитель понимает, что он бессилен перед ребенком. Значит, что-то не так. Надо хотя бы книжку умную прочитать.
- Одной из основных задач уполномоченного является содействие восстановлению нарушенных прав и интересов ребенка. Но нередко ребенок после случившегося подвергается унижению со стороны окружающих. Как можно защитить ребенка от подобного?
- Когда ребенок попадает в трудную жизненную ситуацию, подключаются специалисты. Если необходима смена образовательного учреждения, в этом тоже нет проблем. Ни про одного ученика информация не разглашается. Как уже это распространяется сарафанным радио, это другой вопрос. Грамотные педагоги занимают его и стараются не оставлять в одиночестве. Да и дети сами не сообразят унижать друг друга!
- Дети самоутверждаются. Нередко это происходит на уровне инстинктов.
- Таких тоже нельзя изолировать. Здесь обязательно включаются в работу социальные педагоги, психологи. В любом случае они работают как с жертвой, так и с тем, кто пытается сделать из него жертву. Здесь все зависит от возраста. К примеру, многие приходят в детсад и начинают кусаться, тем самым самоутверждаясь. Но когда грамотный педагог ему объяснит, что так нельзя, и родители ему объяснят - мол, ты лучше песенку спой лучше всех, чем кусайся. И если ребенок способен анализировать, он начинает меняться на глазах.
- Законодательно СМИ не могут распространять данные о несовершеннолетнем, ставшем жертвой или участником преступления. Но зачастую эту информацию распространяют различные ведомства в своих пресс-релизах. Можно ли привлечь их к ответственности за распространение персональных данных несовершеннолетних?
- Привлечь можно. Существует статья за разглашение персональных данных и разглашение состава преступления. Этим занимается следственный комитет. Здесь, наверное, надо понимать, что каждый выполняет свой функционал. И мы не можем диктовать ведомствам, как им действовать, но есть закон, и они действуют в рамках этого закона. Вопрос в том, что эта информация становится общедоступной. Пресс-служба следственного комитета размещает это в рамках своей компетенции, а СМИ используют эту официальную информацию.
Здесь уже вопрос этики и морали: что хочет корреспондент? Чтоб его услышали и сказали, какой он молодец, что раскопал такую историю. Так может больше информации давать про достижения наших детей. Но это мое личное мнение.
Сейчас ФЗ №436 претерпевает очередные изменения, и наши эксперты в ближайшие время будут рекомендовать СМИ и различным ведомствам больше фильтровать информацию. На сегодня в крае всего два федеральных инспектора, подготовленных Роскомнадзором, которые имеют право проводить экспертизы. Результаты потом являются дополнениями в уголовных делах, где фигурируют дети. Изменения в законе расширят границы для деятельности экспертов, которые смогут проводить больше экспертиз продукции предназначенной детям.
- Но проблемы сами собой не уйдут. И дети не совершают преступления на пустом месте...
- Все идет из семьи. Когда мы, взрослые, создадим позитив вокруг детей, у них не будет возникать желания сделать что-то плохое. Вот если обратиться в мое детство, то мы даже паука боялись убить, потому что из-за этого начнется дождь. Это же было!
- Каждый познает мир по-своему, параллельно с вами, наверняка, другие дети отрывали оводам лапы, надували лягушек, и так далее. Позитив - это замечательно, но мы же не можем закрыть глаза на реальность!
- Мы же хотим, чтобы дети были счастливы. И я считаю, что на сегодня в Хабаровском крае для счастья созданы все условия. Все дело в том, как к этому счастью относиться. Для меня счастье - просто приехать домой и увидеть своих детей. А для них - увидеть родителей. Вот те же дети, которые живут в детдомах, какие бы не были их родители, они беззаветно их любят. И работники детских учреждений создают все условия для подопечных, чтобы по выпуску они создали свою здоровую семью. Это позитивное поле должно расширяться и оно должно выходить за пределы этих учреждений.
- В нашем крае закрывают детдома и дома малютки. В связи с этим снизилось ли количество отказников? Если нет, то привозят ли из районов детей до трех лет в хабаровские дома малютки?
- Дома малютки есть во всех городах края, их никто не закрывает. А количество отказников за последние три года снизилось. В 2015 году их было 80, в 2016-м - 67, и на начало 2017 года - 15. Малыши устроены в приемные семьи либо возвращены в свои родные. В прошлом году матерям вернули 13 детей.
Также в 2016 году из 67 детей 49 были усыновлены и взяты на попечение. К сожалению, нередки случаи, когда после усыновления семья на некоторое время уезжает из нашего региона. «Добрых» людей хватает, хотя по закону ребенок имеет право знать о своих биологических родителях.
- У вас впереди пять лет. Какие задачи вы перед собой ставите? Будут ли от вас исходить какие-либо законодательные инициативы? Как планируете работать?
- Хорошо будем работать, максимально защищая интересы детей, способствуя комплексному позитивному информационному пространству для них. Чтобы меньше было жестокости, грязи и негатива. Чтобы они не испытывали бед и лишений.
Мы планируем запустить проект «Патруль безопасного детства». В его рамках будут действовать медиапатруль и киберпатруль. Мы постараемся научить ребят, которые потом станут проводниками в образовательных учреждениях, выявлять случаи вовлечения сверстников в деструктивные группы. Будет создан алгоритм по выявлению таких школьников и их направлению в позитивное русло. Но в патрульные мы всех подряд не возьмем, а только тех, кто уже прошел обучение в Российском движении школьников.
Ну и, конечно, законодательные инициативы будут, если будет необходимость. Один проект мы уже обсуждаем с Законодательной думой.
P.S. Я беседовала с Викторией Трегубенко, и вспоминала встреченного малолетнего попрошайку, который, увы, не одинок в нашем «позитивном» крае, хабаровских живодерок, прогремевших на всю страну и младенцев, которых нерадивые мамаши выбрасывают как котят. Последний такой случай в Хабаровске произошел совсем недавно, в марте.
